Он мрачно наблюдает, как алая кровь стекает по запястью и капает на ковёр, оставляя бурые пятна. Рука с лезвием дрожит. Чего он хочет? Ещё одно движение. Порез расцветает болью. Он закусывает губу, рассматривая набухающие капли. Зачем он это делает?
Он провёл языком, слизывая кровь. Кислая, отвратительно кислая. К горлу подкатывает ком. Он опускает руку, смотря на чёрные пятна на ковре. В окно пробивается лучик лунного сияния. В голубом свете кровь кажется чёрной.
Тьма в углу сгущается и превращается в уже знакомую фигуру. Он понимает, как и всегда, что у него поехала кукуха. Но он не помнит, когда. Безразлично смотря на то, как фигура приобретает форму, он думает, что наверное, эта зубастая тварь появилась, когда он впервые нанёс себе увечья.
Тем временем тень скалится и раскрывает глаза-прорези. Тёмный дымный силуэт. Тяжёлый вздох. Он опускает взгляд на руку, на которой подсыхают следы крови. Зачем?
– Это компенсирует твои душевные страдания. – Фигура расползлась по полу, подпирая голову рукой.
Какая глупость. Фигура мерзко хихикнула.
– Давай объясню. Как и в прошлый раз, и в позапрошлый, и всё разы до этого. – Фигура взяла его руку с лезвием, и приподняла над окровавленной. – Сделай это ещё раз, и я покажу. – Он без колебаний провёл рукой, внимательно рассматривая, как лезвие легко входит в кожу. Блестящие в свете Луны капли набухали и чернели. Затем срывались вниз по руке, неизменно капая на ковёр. – Ты боишься смерти, но и жизни тоже. Любая трудность выбивает тебя из колеи, но тебе слишком страшно довести дело до конца. Поэтому ты доводишь боль до предела, недовольный только душевными страданиями. Делаешь хуже, чтобы когда-нибудь переступить порог и забыть какие-либо чувства. Или сорваться и довести дело до конца.
Он вздрогнул. Медленно поднявшись и устало вздохнув, он пошёл в ванную. Не включая свет, действуя наугад, он открыл холодную воду.
– Рутинная процедура, да? Привык вытирать кровь, останавливать ее, бинтовать неуспевающие зажить порезы. Привык видеть меня. – Он безэмоционально посмотрел на оскал тени. – Но не привык к боли.
Резко махнув рукой, он развеял тьму. Устал. Очень устал.