Ночной город, большой или маленький, таит в себе много опасностей. Многие люди творят бесчинства под покровом ночи, считая, что останутся незамеченными. Убийцы, насильники, воры… Они окружают нас, они притворяются обычными днем, и принимают истинный облик ночью. Но на каждого преступника найдется управа: кого-то поймают служители закона, а на кого-то неожиданно упадет присланный вселенной рояль возмездия.
В темноте ночи, избегая света фонарей, ко крышам, ловко цепляясь острыми когтями за черепицу, передвигалась тень. Ею движел голод, однако она не была бессознательной жертвой инстинктов. Перепрыгивая по выступам, это темное существо, ведомое нюхом, искало еду. Оно было отнюдь не глупым и умело жить в городе среди людей. В нем был неисчерпаемый запас любопытства, а значит, и огромный багаж знаний. Каждая жертва привносила свой вклад в изучение жизни людей. Но каждый человек, угодивший в эти когтистый лапы, удивлял. В общем устрой общества людей существо понимало, но человек – индивидуальность каждого – каждый раз поражало его.
Сам он когда-то был человеком, но того времени не помнил. В его голове не было уничтожающей ненависти к людям, это был интерес и голод. Ничего больше не связывало его с людьми. То, что они сделали с ним когда-то, помогло ему взойти на следующую ступень эволюции и возвыситься над людьми. Осознание того, что его тело почти полностью ему повинуется, сделало его высшим существом. Он наступил на глотку инстинктам, слушая только те, что сохраняли его жизнь.
И вот, инстинкт вел существо по теням. Идеальное владение собой не позволяло наброситься на первого попавшегося человечка и съесть его прямо на освещенной фонарями улице. Помогало так же и знание устройства человеческого мира. Например, знание того, что ночь – это время людских монстров. Но монстрами среди людей управляли не инстинкты, а амбиции. Они хотели показать свое превосходство над другими такими же людьми. Это вызывало отвращение у существа, ведомого разумом, а не амбициями. Эти подонки с комплексом бога вызывали ненависть, кипящую в крови. Это чувство существо себе позволяло. Игра с эмоциями так интересна.
Он остановился на углу темной улицы. Стены сдавливали узкий переулок, крыши были так близко друг к другу, что даже человек не утруждаясь переступил бы с одной на другую. Опустив увешанную кривыми рогами голову в этот зазор, существо стало принюхиваться. Здесь было два человека, при чем от одного пахло страхом. До слуха тут же долетели звуки борьбы. Глаза уловили два силуэта у стены. Существо было прямо над ними. Два монстра, две жертвы, три живых тела. Не человеческое лицо прорезала зубастая ухмылка.
Подрагивающую от шорохов тишину прорезал звук металла. Человек достал нож. Его жертва, всхлипывающая, с зажатым ртом попробовала закричать. Никто бы не услышал ее крик, никто бы не спас. Но невидимый наблюдатель стал действовать. Он молниеносно спустился по стене на своих длинных лапах. Когти заскрежетали по кирпичу, а мужчина резко обеспокоенно оглянулся.
Прямо перед ним, в полу присед, стояло существо, вселяющее страх своим видом. Тусклый лунный свет освещал изящный силуэт. Чудовище облизало зубы своим длинным черным языком и издало утробный рык. Мужчина выронил свое оружие и в страхе отпрянул от своей жертвы и хищника. Внимание чудовища привлекал исключительно этот не до-убийца, его жертва мало волновала. Существо оскалилось и стало медленно приближаться. Глупый человечек, такой глупый, думало оно. Между тем, перепуганная до полусмерти женщина, подскочила и, не произнеся не звука, умчалась.
Человек, дрожа всем телом, пятился к стене. Ужасное существо с длинными конечностями неуклонно приближалось к нему. Спина уперлась в стену. Тупик. Существо усмехнулось и негромко прорычало. Хвост подрагивал от азарта. Протянув когтистую конечность, он полоснул мужчину по руке. Коготь распорол одежду и прошелся по коже, но порез был не глубоким. Тот вскрикнул от боли и невероятного ужаса.
— Смотри, глупый человек, — прорычал монстр, глядя прямо в перепуганные глаза. – Это ты делал с себе подобными, да? Наслаждался их слабостью, псевдо-бог, — существо подобралось вплотную к человеку и опалило его перекошенное страхом лицо своим горячим дыханием. Острый коготь прочертил тонкую полосу от ключицы до щеки. Кровь маленькими каплями скапливалась на краях рваной раны. – Ты не бог, человек, нет. Но я да.
Хищнический оскал растянул зубастую пасть. Язык медленно просунулся сквозь широкую щель между зубов, и направился к сладким каплям крови. Разум человека заполнил ужас, он стал задыхаться, глаза закатились. Хищник заметил это и возмутился. Прорычав, он обхватил шею жертвы лапой и сжал.
— Нет, человек, ты будешь страдать, — прошипел монстр прямо в лицо мужчины. Тот судорожно вцепился в лапу, держащую за горло, и пытался убрать ее, но чудовище даже не заметило этих жалких усилий. Оно отпустило, и человек скатился по стене. Из его горла вырвался хрип ужаса. Он хотел умолять, но все слова исчезли из головы, в ней был только страх и ужас.
Тем временем монстр, предвкушая, пошевелил пальцами. Человек не успел очнуться после акта удушья и громко вскрикнул, когда острый коготь пропорол одежду и кожу, погружаясь в плоть. Возглас прорезал тишину подворотни. Существо довольно облизнулось. Второй коготь врезался в кожу, прочерчивая широкую красную полосу. Кровь заливала живот, брызгала на довольную морду голодного существа. Оно облизнулось и прошлось черным языком по окровавленной коже. Запах ее забился в ноздри, распаляя голод, а аромат страха придавал азарта.
— Больше ты ни на кого не поохотишься, — сузив прорези глаз, пообещало чудовище. Подергивающийся от желания пронзить плоть хвост взметнулся в воздух. Одним молниеносным точным движением оно с чавканьем проткнуло тело. Кровь алым фонтаном залила стену. Человек смотрел на свой распоротый живот и торчащий из него, шевелящийся тонкий хвост. Кровь поднялась к горлу и стала вырываться изо рта, заливая лицо.
Существо с хлюпающим звуком вытащило окропленный кровью хвост и с интересом стало наблюдать за умирающим человеком. Глаза закатились, разум исчезал из зрачков. Судороги все реже сотрясали тело, хрипы все тише. Постепенно поток крови редел, и тогда хищник опомнился. Он прильнул к ране и стал с восторгом поглощать все слабеющий и слабеющий поток крови. Наконец, мясо обескровлено, и он приступает к еде, отделяя мышцы от костей, с хрустом пережевывая хрящи.
Небо светлеет. Последняя кость обглодана. Закончив трапезу, существо стало вылизываться своим длинным языком. Нельзя оставлять кровавые следы, думает оно. Осмотрев «обеденный стол» – залитые темно-красной жидкостью стену и землю, кровавую кучку костей и несъедобные останки – существо удовлетворенно мурчит. Посмотрев на светло-синее небо, оно лениво потягивается. Время идти домой. Карабкается по стене на крышу и, все так же передвигаясь по теням, ловко перескакивая с крыши на крышу, уходит все дальше и дальше от переулка.
Он оставил много тайн после себя. Позже полиция придет в то место, будет искать виновника этого зверского убийства. Единственного свидетеля подсадят на седативные, она до конца дней будет в ужасе вспоминать ту ночь, и думать, что лучше бы тогда умерла. Это коварное существо будет следить за полицией и потешаться их наивности, будет, как прежде, охотиться. Его будут звать монстром, серийным убийцей, но никто никогда не узнает, что он всего лишь хищник.